Память без срока давности

Эта память святая

Для Ставрополя это святое место. Под плитами монумента покоятся воины, сложившие головы в бою за наш город. Их прах был перенесен сюда с Успенского кладбища в 1967-м, когда открывали мемориал. А имена увековечены в 1995-м, когда были установлены мемориальные доски – Книга памяти в граните...

В минувшую субботу сюда весь день несли цветы. А с 11 часов до полудня горка была столь многолюдна, что, проходи митинг в традиционном формате, где люди располагаются по периметру площади, все бы просто не поместились. Но митинги в привычных форматах в последнее время не проводятся. Не укладывается нынешнее время в эти самые «форматы» и слишком очевидны аналогии с событиями восьмидесятилетней давности.

Поэтому не было микрофонов и речей. Губернатор Владимир Владимиров и глава города Иван Ульянченко не были выступающими – они были такими же участниками митинга памяти, как и тысячи других горожан, которые пришли поклониться подвигу советских солдат-освободителей.

А говорили с нами из далеких сороковых солдаты Великой Отечественной – строчками писем с фронта, которые читали сегодняшние студенты и школьники, одетые в шинели и полушубки военной поры. Молоденькие парни и девчата не просто читали – они проживали каждое слово, каждую строчку. И адресованное матери обещание вернуться, и прощание умирающего от ран бойца со своей любимой, в котором нет ни надрыва, ни горечи, а есть только любовь и благодарность в каждом слове... А еще звучит вера в Победу – даже в письме девушки-санитарки, вчерашней школьницы, своему учителю... Она пишет, как мечтает вернуться в свой дом, который снится ей каждую ночь, но понимает, что этого может и не случиться... Из всего их батальона в живых осталось шесть человек...

…Ведущий перечисляет имена ставропольцев, увековеченные в названиях городских улиц, среди них и те, кто освобождал Ставрополь... Иван Булкин, погибший при освобождении нашего города в свой 31-й день рождения... Андрей Коротков, полк которого первым штурмовал немецкие укрепления в Ставрополе. Ему довелось освобождать родной город и всего лишь десять минут побыть дома, обнять жену и мать... Это была их последняя встреча. Всего полгода спустя Коротков (на ту пору уже комдив) погиб в бою за Мелитополь. Там мощнейший укрепрайон у немцев был в 1943-м... Много наших солдат в боях за этот город полегло... Осенью того же года в Херсонской области погиб и командующий 44-й армией генерал-майор Василий Хоменко – тот самый, который в январе 1943-го, отдав приказ о штурме Ставрополя, дальше уже не приказывал, а просто просил офицеров спасти город от разрушения: «Знаю, что ваши люди устали, но если мы не выбьем фашистов из Ставрополя сегодня, завтра от города останутся одни руины»...

Немцы действительно имели приказ, оставляя города, все взрывать и сжигать... И уже его выполняли – остановил начатое уничтожение города стремительный натиск советских войск… Выполнили офицеры и бойцы приказ и просьбу своего командарма – уже к пяти утра 21 января выбили фашистов из Ставрополя.

И нельзя не согласиться с губернатором края Владимиром Владимировым, который, отвечая на вопросы журналистов о значении этого дня, сказал, что память о погибших за Родину – это святая память.

– Сегодня тысячи людей пришли возложить цветы к Вечному огню – по зову сердца, по зову памяти. Так мы живем, так воспитываем наших детей – с памятью о подвигах наших предков и с убежденностью, что и сегодняшний фашизм будет разбит и повержен точно так же, как 80 лет назад...

Перекличка времен

…Да, перекличка времен звучит с каждым днем все отчетливее. Наши времена в чем-то даже трагичнее, чем сороковые-роковые. С Германией мы в кровном родстве состояли только по царской линии, а с Украиной у нас судьба была общей – и фашистов тогда мы вместе били... Равно как и их бандеровских прихвостней... А теперь правнуки тех самых бандеровцев вместе с правнуками советских солдат-украинцев на немецкой технике с крестами рассекают по полям родной Украины, памятники и обелиски солдатам-освободителям поливают автоматными очередями, жилые кварталы Донецка обстреливают из американских гаубиц... Это не укладывается в голове, но, как показывает наша же общая история, которую мы, в отличие от «укроевропейцев», помним, все же лечится. Радикально и хирургически. Да, это тяжелый процесс и длительный. И в нем очень высока цена просчета и ошибки.

В Великой Отечественной тоже было много драматических ошибок, были отступления. Тот же Харьков дважды оставляли, дважды отвоевывали... И нынче, придет пора, отвоюем и Харьковскую область, и Херсон, и все, что будет продиктовано военной необходимостью и интересами безопасности нашего Отечества. Так уже было в истории России и Ставропольского края в частности. Разве думал кто-то из жителей Ставрополя, что он может оказаться в оккупации – особенно после того, как немцу капитально дали по зубам под Москвой. Нет. Да и в самые тяжелые первые месяцы войны в такое не верили. Окопы горожане рыли осенью 1941-го— да, но все равно не думали, что немец тут окажется. Это ведь глубокий тыл был. Ставрополь тогда принимал эвакуированных из Ленинграда, Одессы, Днепропетровска. А вот почему, когда враг направил удар на Волгу и на Кавказ, стремясь прорваться к грозненской и бакинской нефти, когда летом 1942 года под Ростовом у нас «посыпался» фронт, власти не успели эвакуировать ни людей из города, ни живность из многих колхозных хозяйств, это вопрос... Риторический, к сожалению.

А потом была кромешная бомбежка 3 августа 1942 года и 172 дня оккупации, в которые замучено в гестаповских застенках, удушено газами в «душегубках», расстреляно 30 тысяч жителей края (5,5 тысячи – в Ставрополе). Зверства фашистов на Ставрополье краевой суд признал геноцидом. Но об этом – в ближайшем номере, это будет как раз День памяти жертв Холокоста.

А сегодня – об освобождении и освободителях.

Несколько лет назад в районе Русского леса, близ аэродрома ДОСААФ, ветераны Ставропольского авиаучилища, военно-патриотический клуб «Русские витязи», Ставропольское краевое отделение Военно-исторического общества проводили Вахту памяти. Почему именно там? А потому, что это не очень известная страница обороны и освобождения Ставрополя. Если посмотреть на карту Генштаба, датированную 23 января 1943 года, то на ней отчетливо видно, что именно в этом районе на окраине или самых подступах к городу через два дня после фактического освобождения Ставрополя еще продолжались позиционные бои. И бои с противником здесь вела 276-я стрелковая дивизия.

Удивительно, но эта воинская часть очень редко упоминается в материалах об освобождении города, потому что она почти не упоминается в официальных документах. Везде значится 347-я.

Да, 347-я дивизия входила в Ставрополь со стороны села Надежда и сумела смять очень серьезную линию обороны противника. У немцев только в районе железнодорожного вокзала было 150 огневых точек… После зачистки города 347-я должна была «встретиться» с 276-й в районе Новомарьевки. У 276-й была задача взять Татарку и хутор Молочный. Но в районе Русского леса – от аэродрома ДОСААФ и вплоть до территории психиатрической больницы – у немцев был обустроен настоящий укрепрайон. И по сей день тут сохранилось очень много защитных сооружений, окопов, блиндажей.

В музее «Русских витязей», а сейчас и в экспозиции «Без срока давности» городского музея «Память» можно увидеть длинные гильзы – калибра 12,7 с авиационной пушки. Значит, наши летчики с воздуха немцев обстреливали...

Интересное место обнаружили в Русском лесу поисковики. Речушка – по одну сторону только немецкие гильзы, по другую – только советские. Эта речка – как линия разграничения была...

Фрагмент трака от немецкого танка «витязи» в музей «Память» не повезли – просто негде было бы там его разместить. Но он есть и найден в районе аэродрома ДОСААФ. Это была стратегическая точка. Немцы за нее бились, отдавать не хотели. У них здесь аэродром был. И площадка, где они танки ремонтировали.

А до оккупации на этом месте был наш аэродром… И наши склады с оружием, которые, перед тем как оставить город, пришлось взорвать… На том месте до сих пор огромная воронка – «квадратов» на 50-60… За 80 лет она, конечно, травой и кустарником заросла, но и сейчас можно себе представить, с какой силой тут все рвануло...

В 2009 году нашли останки двух красноармейцев, погибших в 1942-м – при обороне города, но установить их имена не удалось. Солдатских медальонов не было. Всего известно о двадцати шести пропавших без вести… А вообще надо сказать, что информация о боях в районе Русского леса в январе 1943 года очень дозирована. Тем ценнее любые артефакты, найденные там, любые крупицы информации. Потому что практически закрыта информация об обороне Ставрополя (Ворошиловска) летом 1942-го… А ведь вокруг города было несколько линий обороны… И по найденным артефактам мы знаем о том, где стояли советские танки, которые обороняли наш город, там сохранились остатки блиндажа, в котором был медпункт… Так что вопреки расхожему мнению Ставрополь в августе 1942-го не сдавали без боя. На подступах были боестолкновения... Просто город, как и другие населенные пункты края, решено было оставить по согласованию со Ставкой. По аналогии с терминологией нынешнего времени это была перегруппировка с последующим выравниванием фронта, чтобы на востоке края «упереться рогом», не пустить фашиста к вожделенной им грозненской нефти, а потом, сконцентрировав ударные силы, начать зимнее наступление сразу на нескольких стратегических участках фронта и совершить перелом в ходе Великой Отечественной войны.

И сейчас живы очевидцы того, как все это было в далеком уже 1943-м. Они, конечно, были слишком малы для того, чтобы понимать что-либо в военной стратегии и тактике, но то, как драпали из края немцы и румыны, помнят хорошо – детская память цепкая. Старейшина Совета ветеранов Ставропольского летного училища Виктор Григорьев на всю жизнь запомнил день освобождения Ставрополя, и проспекты Сталина и Молотова, забитые бесхозными немецкими танками и машинами с белыми крестами на броне... Фашисты не перегруппировывались и не отступали из Ставрополя, они в прямом смысле уносили ноги.

Я думаю, в день открытых дверей в музее «Память» юные посетители выставки «Без срока давности» и постоянной экспозиции узнали много для себя интересного.

Я видела, с каким интересом студентки и преподаватели базового медицинского колледжа изучали стенд, посвященный военным медикам: фотографии и личные вещи Матрены Наздрачевой, Клавдии Фурсовой. Как осторожно прикасались они к гимнастерке Александры Османцевой – механика легендарного девичьего авиаполка «ночных ведьм»... И очень внимательно изучали ребята газетные вырезки и пожелтевшие листы с обращением к жителям города «новой власти», разглядывали настоящую немецкую бомбу, которая упала на наш город в августе 1942-го, но почему-то тогда не взорвалась. А теперь она – музейный экспонат и раритет. Для многих это было первое соприкосновение (в буквальном смысле) с военной историей страны и памятью о войне, которая срока давности не имеет.